Происхождений цивилизации

изолировано, но, очевидно, подразумевали известную художникам календарную

природу (число дней месяца или года, иногда ряды пунктуаций отражали

количества дней, превышающие длительность лунного месяца, например, в Эль

Кастильо–1, Ле Труа–Фрер–2 и др.). Во–вторых, имелись качественные знаки,

отражающие определенный знаковый образ (например, полуовал, овал, вульва,

клавиформа, треугольник, угол, стрела, крест, прямоугольник, зигзаг и

др.).

Все качественные знаки могли быть элементами парных знаков:

зигзаг+точка+линия из 14 точек (Масакулос и др.) или зигзаг+13 палочек

(Ардалес), ветвистый знак+пунктуации (Ле Кюзуль–де–Бракони, Марсула и

др.) или пенниформа+палочки (Куньяк), анкориформа (полуовал)+полоса

пунктуаций (Ла Меаса и др.), овал+палочка (Бернифаль, Лабастид,

Оцозелайя–Аризтойя и др.), вульва/женщина+пунктуации или ряды палочек

(Тито Бустильо, Комарк и др.), треугольник+6 параллельных черт (Сомбр и

др.), угол+черта (Фигье, Байоль, Улан и др.), стрела+палочки (СенСирк–2,

Капова и др.), крест+палочки (Ласко–1, Ле Габийю–2 и др.), прямоугольный

знак+палочки или пунктуации (Лас Чименеас, Монгодье и др.). Таким

образом, все названные образные типы знаков играют в составе парных

знаков эквивалентную роль. Иногда образные знаки могут комбинироваться

друг с другом: овал и треугольник (Сомбр), пенниформа+2 вульвы (Гуй) и

т.п., откуда следует, что разные качественные знаки обозначали разные

месяцы и встает вопрос о характере франко–кантабрийского календаря.

О возможных календарных представлениях западноевропейцев каменного

века мы говорили в гл. III, 3. Сравнение календарных представлений

древних кельтов с мегалитическим календарем показывает, что начало лета у

палеоевропейцев приходилось на 5 мая, начало осени — на 6 августа, начало

зимы — на 2 ноября, а начало весны — на 2 февраля (шестнадцатимесячный

солнечный календарь бронзового века мегалитической культуры, 1800 до

н.э.). Более древний лунный календарь должен был быть проще, однако

нельзя исключать преемственность основных его понятий с мегалитическим

календарем.

Изобразительные особенности и статистика позволяет выделить во

франко–кантабрийском репертуаре десять крупных самостоятельных классов

знаков, а также предположить их календарную интерпретацию.

Первый класс знаков могут составить зигзаги и близкие к ним

серпентиформы (змееобразные знаки). Исходя из топографической карты

Межирича (см. выше), можно думать, что зигзаг символизировал воду. Таким

образом, месяц зигзага, вероятно, отвечал началу половодья и началу весны

(марту).

Второй класс знаков должны образовать тонкие изобразительные знаки.

Схожие зубчатые и ветвистые, вилка — редуцированный ветвистый знак, крюк

— редуцированный зубчатый знак, Т–образный знак как вариант вилки,

пенниформа как вариант ветвистого знака, а также фаллос как элементарный

вариант всех предшествующих типов (точка зрения А.Леруа–Гурана, что пока

не подкреплено доверхнепалеолитическими находками). Класс ветвистых

знаков, предположительно, мог отражать вегетацию растений и обозначать

месяц начала вегетационного периода, т.е. апрель. В силу известных

ассоциаций (в том числе мифологических: Приап как бог растительного

плодородия) сближение фаллического символа с месяцем начала вегетации

растений представляется оправданным.

Пять следующих классов знаков (полуовал, овал, вульва/женщина,

треугольник, угол) имеют выраженную женскую природу и, очевидно, должны

отвечать репродуктивному периоду в жизни ведущих животных

франко–кантабрийского бестиария, т.е. маю–сентябрю. Судя по современному

зубру, отел у бизона происходил в мае — начале июня, а гон — в августе —

первой половине сентября; у дикой лошади, судя по современному кулану,

аналогичные репродуктивные события приходились, соответственно, на

май–сентябрь и июнь–август. Таким образом, в мае для

верхнепалеолитических людей начинался сезон размножения их мегафауны, что

объясняет происхождение майского начала лета в палеоевропейской традиции.

Основой указанных пяти знаковых классов является знак вульвы, однако есть

наблюдения[142], согласно которым знак вульвы выражал схематическую

передачу женской статуэтки анфас. Это и другие соображения позволяют

объединить знаки вульв (схематическая женщина анфас) со знаками клавиформ

(схематическая женщина в профиль) и сблизить эту знаковую группу с

женскими изображениями вообще, которые, как отмечалось, могли участвовать

в парных знаках (Лоссель, Комарк). Какие месяцы могли обозначать пять

классов женских знаков, неизвестно. На июнь приходится солнцестояние, но

связывать его с овальным знаком (кругом) нет оснований, поскольку форма

этого знака вряд ли имела солярное происхождение.

Восьмой знаковый класс связан со стрелообразными фигурами и дротиками.

В Ла Пенья–де–Кандамо–3 имеется хорошее изображение благородного оленя,

ясно пораженного шестью дротиками. Дротиками были поражены и раненые

мужчины в Куньяк и Ле Пеш–Мерль–2. В Су–Гран–Лак–2 атакуемого рогом

бизона мужчину поражает со спины тройка стрел. Похоже, что стреловидные

знаки и дротики восходят к изображениям наступательного оружия (стрела —

дротик с наконечником типа Ла Фон–Робер и т.п., а дротик — то же, но без

наконечника). Знак входил в систему парных знаков (например, 7 стрел под

пунктуацией из 27 точек на панно отпечатка в Ласко–1, стрела и палочка в

Каповой и т.п.). Похоже, стрела–дротик могла символизировать сезон

массовой охоты, начинающейся после репродуктивного периода у крупных

четвероногих, т.е. октябрь месяц.

Девятый класс знаков состоит из крестообразных фигур (прямоугольный

или косой крест), которые следует дополнить звездчатыми знаками (шести–,

восьмиконечные астериксы и т.п.). В Ласко–1, Ле Габийю–2 и др. крест

образует с палочками характерный парный знак в виде латинских цифр XI,

XIII и т.п. А.Н.Каландадзе предположил[143], что крестовидная фигура

символизировала скрещенные палочки для получения огня трением. В этом

случае кресты и астериксы должны были символизировать огонь, очаг и т.п.

Судя по древнеирландскому празднику Самайн (наступление зимы в ночь на 1

ноября), палеоевропейцы отмечали наступление зимы разведением священного

огня. С учетом этого обстоятельства знак креста можно связать с

символикой ноября месяца.

Последний знаковый класс объединяет знаки прямоугольных или близких

очертаний: прямоугольники, прямоугольники, расчерченные на квадраты в

виде шахматной доски (гербы), ромбы, решетки, сетки, барьеры, тектиформы

(крышеобразные изображения, напоминающие хижины) и пектиформы

(гребнеподобные). А.Леруа–Гуран считал, что эти знаки развились в ходе

стилизации символа женского пола во франко–кантабрийском искусстве,

однако в классической форме они известны уже в нижнем палеолите

(Бильцингслебен, 3 экземпляра, два из которых очень четки). На

топографической карте из Межирича решетки-сетки и прямоугольники с

вырезом (тектиформы особого рода, обманчиво близкие символам женского

пола) символизируют жилища. Это заставляет связать весь данный знаковый

класс с символической передачей жилья (архитектурного сходства искать не

обязательно). Однако прямоугольные знаки всех видов являются очень

обычными элементами парных знаков, а потому их следует понимать не как

натуралистическую передачу первобытной архитектуры, а как знаковые

символы календарной природы. Связь с семантикой стационарного жилья (как

в Межириче) подводит к понятию зимовки. Возможно, прямоугольные знаки

символизировали зимние месяцы: декабрь и т.д. Это предположение находит

подтверждение в статистике.

Частоты знаков всех предыдущих классов колеблются в пределах от 14,9

до 30,2%, а их градиент (расхождения частот близких по встречаемости

знаков) достаточно плавен и не выходит за пределы 0,4–3,2%. У

прямоугольных знаков общая частота доходит до 39,6%, а отрыв от прочих

классов составляет 9,4%, что не укладывается в рамки градиента для

остальных знаков. Эта аномалия может объясняться тем, что класс

прямоугольных знаков отвечал большему временному интервалу месяцев, чем

остальные классы. Действительно, если франко–кантабрийским календарем был

лунный, то он в принципе должен был состоять не из десяти, а из

двенадцати месяцев при условии, что месяцы были близки лунным. В

солнечном годе содержится 12,38 синодических лунных месяцев, и примерно

столько же надо предполагать для франко–кантабрийской системы.

Из класса прямоугольных знаков можно выделить группу прямоугольников,

гербов и ромбов (21,6%), группу решеток–сеток (17,1%) и остающуюся группу

барьеров, тектиформ и пектиформ (15,3%). В этом случае их частоты

укладываются в пределы, свойственные для прочих классов, а градиент

различий между классами снижается до 0-2,7%. Максимальная частота

остается за вторым классом (ветвистые и пр. знаки), а его отрыв от прочих

(2,7%) повторяется еще дважды (между седьмым-восьмым и девятым–первым

классами), что является нормальным. На карте из Межирича жилища

изображались в виде сетчатой фигуры (аналог знаков решеток–сеток) и в

виде прямоугольника с вырезом (аналог тектиформ). Таким образом, мало

похожие на хижины гербы лишаются прямой аналогии и сближаются с решетками

и барьерами лишь в силу геометрического сходства. Клетки внутри гербов

могли быть разноцветными (Ласко–1), и денотат для этих фигур неясен. В

нижнем–среднем палеолите засвидетельствованы знаки типа прямоугольников

(Бильцингслебен, Молодова I [2]) и, возможно, косая сетка в трапецевидном

контуре (Бильцингслебен), а также барьер (Молодова I [2]). Выделенные три

группы прямоугольных знаков могут отвечать трем зимним месяцам.

Имелись, по крайней мере, еще две группы знаков, в отличие от

предыдущих, не засвидетельствованных в нижне–среднем палеолите.

Во–первых, это знаки в виде акколад (фигурных скобок), некоторые из

которых напоминают неполные гербы (Ле Габийю–2, Ласко–1 и, может быть,

Ласко–2) или деформированные прямоугольные знаки (Эль Кастильо–1, Ла

Пилета, Митро). Иные (собственно фигурные скобки и авиаформы), возможно,

происходят от женских символов (Куньяк, Ле Кюзуль–де–Бракони, Леванцо,

Улан, Ла Пасьега В, Ле Пеш–Мерль–2, Ле Портель–1, Ле Труа–Фрер–1, Виллар

и др.). Таким образом, акколады образуют гетерогенную группу, подгруппы

которой находят место в вышеперечисленных знаковых классах. Во-вторых,

это знаки в виде отпечатков или контуров руки, иногда с поджатыми

пальцами (Гаргас I–1, Тибиран–1, Мальтравьесо, Ласко–1). Их количество в

одном святилище может быть огромно (250 экземпляров в Гаргас I–1). Иногда

они сопровождаются пунктуациями (Гаргас I–1, Тибиран–1), что наводит на

мысль об их принадлежности к широким знакам (А.Леруа–Гуран). Однако

счетные знаки (точки и палочки) могут сосуществовать на одном панно.

Следовательно, нет препятствий рассматривать руки как счетные символы.

Проанализированная нами знаковая система, возможно, отражала

двенадцатимесячный календарь в уже законченной форме, и возникает

предположение, что она имела определенную предысторию.

Число памятников мобильного искусства доверхнепалеолитического

возраста достигает, вероятно, пяти десятков, из которых мы учли 46.

Описание некоторых памятников, например, аккайской мустьерской культуры,

не содержит точных хронологических привязок и может быть учтено лишь

частично, когда ясен археологический слой находок. Древнейшим

свидетельством изобразительной деятельности является позвонок слона из

местонахождения Странска скала, на котором нанесено 7 правильных

радикальных зарубок. По–видимому, мы имеем дело со счетным знаком

франко–кантабрийского типа, аналогичным знакам в виде рядов черт.

Древнейший парный знак известен в Вертешсёллёш: зигзаг, сопровождаемый

одинарной чертой, на орудии из бычьей кости.

Отметим, что в искусстве нижнего–среднего палеолита представлены все

12 месячных групп франко–кантабрийских знаков. Причем, по крайней мере,

по разу образцы подобных знаков входят в состав парного знака, т.е.

группируются с палочками или пунктуациями. Это справедливо для зигзага

(Вертешсёллёш, Молодова I (2) и (4), Ле Пеш–де–л'Азе II, Тата), вилки

(Молодова I [2] и [4]), полуовала, овала, вульвы, треугольника (все

Молодова I [2]), угла (Молодова I [2] и [4], Тата, Эрмитаж), стрелы

(Молодова I [2]), креста (Вилен), прямоугольника (Бильцингслебен,

Молодова I [2]), сетки (Бильцингслебен) и барьера (Молодова I [2]). В

общей сложности парные знаки представлены в 8 местонахождениях (17,4%), а

календарные знаки разного рода — в 12 местонахождениях (28,1%; кроме

названных, добавлены Бачо–Киро, Пролом II [2], Турске Маштале, Цона).

Счетные знаки (палочки, пунктуации) встречаются значительно чаще (65,2%),

что в общем отвечает ситуации во франко–кантабрийском искусстве.

Приведенные факты позволяют предполагать, что счетно–календарная система

франко–кантабрийского типа существовала уже в нижне–среднем палеолите и

была унаследована верхнепалеолитическим искусством. Возраст этой системы

неразрывно связан с возрастом счетных знаков и может достигать

Гюнц/Минделя II (ок. 730000 лет, Странска скала), хотя, строго говоря,

собственно календарные знаки появляются лишь в Минделе I/II

(Вертешсёллёш). Прототипы счетных знаков можно искать в параллельных

чертах на кости из Сензель (Полиньяк, Верхняя Лаура, Франция, верхний

виллафранк, Гюнц I, 1,3 млн. калий/аргон), однако эти “графемы” могут

оказаться следами снятия мяса с костей.

Анималистическое искусство нижне–среднего палеолита пока малоизвестно

(28,3% местонахождений), однако его бестиарий, по–видимому, носил

франко–кантабрийский характер. Представлены лошадь (Пронятин), олень

(Молодова I [2]), медведь (Чокурча II), а также неопределенные

четвероногие, запечатленные кремневой скульптурой, выявленной

Э.Е.Фрадкиным[144] (Ахштырь, Богутлу, Иль, Келасури, Киик–Коба [6, 5],

Лечкоп, Отхары, Староселье, Тешик–Таш, Яштух). Учитывая генетические

связи знаковой системы нижне-среднего палеолита с франко–кантабрийской,

можно думать, что нижне–среднепалеолитическая анималистическая система

также состояла в генетической связи с франко–кантабрийской

анималистической мифологией, что проливает свет на происхождение

последней. Наиболее древняя кремневая скульптура появляется в ашеле

Богутлу, что можно рассматривать как минимальный возраст анималистической

мифологии франко–кантабрийского типа. На наш взгляд, эта мифология была

неразрывно связана со счетно–календарной системой, что документально

доказывается изображениями на лопатке мамонта из Молодова I (2), где

фигурка оленя сопровождается весьма богатой знаковой символикой. В

Молодова I (4) со знаками соединена антропоморфная фигурка, которая также

должна рассматриваться как элемент мифологии франко–кантабрийского типа.

Не следует исключать возможности того, что возраст анималистической

мифологии достигал возраста счетно–календарной системы нижнего–среднего

палеолита.

Как можно видеть, статистический анализ палеолитического искусства

дает основания считать его средством выражения анималистической

мифологии, связанной со счетно–календарными представлениями. Возраст

соответствующей системы взглядов соответствовал Гюнц/Минделю II (730000

лет). Носителями доверхнепалеолитического искусства были человек

прямоходящий (Вертешсёллёш, Бильцингслебен), неандерталец (Киик-Коба [6,

5], Ле Мустье [J], Заскальная VI [3а], Ла Ферраси, Ла Кина, Пролом II

[1], Джручула, Тешик–Таш) и человек современного подвида (Ахштырь,

Староселье), что, вероятно, указывает на их сходные способности к

эстетической деятельности и мифологическому творчеству.

Таблица 1.

Статистика сюжетов палеолитического

искусства

Учтено 222 наскальных франко–кантабрийских памятника и 46 мобильных

доверхнепалеолитических, от числа которых рассчитан процент встречаемости

сюжетов (сперва франко–кантабрийских, затем доверхнепалеолитических).

| |БЕСТИАРИЙ |202/91% |13/28,3% |

| | | | |

|(I) |1. Лошадь |147/66,2% |1/ 2,2% |

|(II) |Бизон/бык |147/66,2% | |

| |2. Бизон |115/51,8% | |

| |3. Бык |77/34,7% | |

|(III) |4. Горный козел |98/44,1% | |

| |Олень (благородный, |108/48,7% |1/2,2% |

| |лань, северный) | | |

| |Благородный олень/лань |96/43,2% | |

| |5. Благородный олень |72/32,4% | |

| |6. Лань |55/24,8% | |

| |7. Мамонт |50/22,5% | |

| |8. Северный олень |37/16,7% | |

|(IV) |9. Пещерный лев |38/17,1% | |

| |10. Медведь (пещерный, |33/14,9% |1/2,2% |

| |бурый) | | |

| |11. Шерстистый носорог |21/ 9,5% | |

| | | | |

| |12. Серна |7/ 3,2% | |

| |13. Кабан |7/ 3,2% | |

| |14. Мегацерос |6/ 2,7% | |

| |15. Волк |6/ 2,7% | |

| |16. Сайга |5/ 2,3% | |

| |17. Лось |5/ 2,3% | |

| |18. Кулан |4/ 1,8% | |

| |19. Гиена |3/ 1,4% | |

| |20. Росомаха |3/ 1,4% | |

| |21. Овцебык |2/ 0,9% | |

| |22. Ласка |2/ 0,9% | |

| |23. Лиса |2/ 0,9% | |

| |24. Заяц |2/ 0,9% | |

| |25. Горный баран |1/ 0,45% | |

| |26. Дикий кот |1/ 0,45% | |

| |27. Тюлень |1/ 0,45% | |

|? |28. Барсук |1/ 0,45% | |

|? |29. Бобр |1/ 0,45% | |

| |Птицы, фантомы |27/12,2% | |

| |Птицы |21/ 9,5% | |

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24