Маргинальная культура в средневековой Европе

(1193-1280) и Фома Аквинский (1225-1274). Альберт Великий был почитателем

Аристотеля, автором многих сочинений богословского и

естественноисторического характера. Фома Аквинский создал своеобразную

энциклопедию католического богословия «Сумма теологии», в которой вопросы

познания природы и общества рассматривались в ортодоксально-католическом

духе. Он выработал общие принципы католического богословия, считаемые

церковью незыблемыми и по сей день. Выдвигая идею гармонии веры и разума,

Фома Аквинский тем не менее подчинил науку богословию (наука — служанка

богословия).

Наука в средние века была в основном книжным делом, она опиралась

главным образом на абстрактное мышление. При непосредственном обращении к

природе она пользовалась, как правило, методами наблюдения, крайне редко —

эксперимента; видела свою цель не в том, чтобы способствовать

преобразованию природы, а стремилась понять мир таким, каким он предстает в

процессе созерцания, не вмешивающегося в естественный ход событий и не

руководствующегося соображениями практической пользы. В этом отношении

средневековая наука была антиподом как науки Нового времени, так и

средневековой техники, именно последняя была первоначально носителем духа

преобразования, который в XVI—XVII вв. стал доминирующим и в науке.

В средневековой науке выделяются четыре больших направления. Первое —

физико-космологическое, ядром которого является учение о движении; на

основе аристотелевской натурфилософии оно объединяет массив физических,

астрономических и математических знаний, послуживших почвой для развития

математической физики Нового времени.

Второе — учение о свете, оптика в узком смысле слова является частью

общей доктрины - «метафизики света», в рамках которой строится модель

вселенной, соответствующая принципам неоплатонизма. Следующее направление

средневекового знания составляют науки о живом, они понимались как науки о

душе, рассматриваемой как принцип и источник и растительной, и животной, и

разумной жизни, и содержали богатый эмпирический материал и систему

аристотелевского толка. Наконец, комплекс астролого-медицинских знаний (к

которому в известном отношении примыкает также учение о минералах) и

алхимию следует выделить как особое направление средневековой науки.

Алхимия представляет собой специфический феномен средневековой

культуры — нечто целостное, включающее в себя такие компоненты, как научные

обобщения и фантазии, рациональная логика и мифология. Алхимический рецепт

— это форма познания природы, связанная с особенностями средневекового

мышления. Согласно христианской догматике, мир есть изделие (Лактанций),

т.е. мир вышел из рук бога законченным, совершенным. Вот почему любое

действие — лишь комментирование мира, копирование образца. Фундаментальной

особенностью средневекового мышления является его рецептурный характер,

связанный с его авторитарностью и иерархичностью, причем средневековый

рецепт — и действие, и священнодействие сразу. Таким образом, в алхимии как

бы вместе проявляются иррационалистическая и рационалистическая

тенденция средневековой культуры Запада.

Рационалистическая тенденция средневековой культуры весьма ярко

обнаружилась в трудах английского ученого монаха францисканского ордена

Роджера Бэкона (1214—1292). Он был одним из первых, кто настаивал на

необходимости опытного познания природы, противопоставляя опытное знание

ложным авторитетам. В своих сочинениях, основным из которых был «Большой

труд», он выдвигает ряд замечательных догадок, мечтает о летательных

аппаратах, о подъемных кранах, облегчающих труд человека. Р.Бэкон установил

способы получения многих химических веществ, составил рецепт пороха; его

сочинения католическая церковь предала анафеме, а он сам провел 14 лет в

заключении.

Кроме схоластики в средние века существовали иные направления в

философии и богословии, которые вели борьбу со схоластикой. Одним из таких

направлений была мистика, чьи представители отвергли необходимость изучать

Аристотеля и пользоваться логическими

Мистики считали, что религиозные доктрины познаются не с помощью

разума и науки, а путем интуиции, озарения или «созерцания», молитв и

бдений. К известным мистикам средневековья относятся Бернард Клервовский,

организатор второго крестового похода, Иоганн Баулер и Фома Кемпийский,

написавшие немало произведений и оказавшие большое влияние на деятельность

немецких реформаторов радикального направления XVI в. Мистики отрицали роль

разума в познании мира и бога и в этом отношении были более реакционными,

чем схоласты. Но среди них были сильны демократические настроения,

мистические секты критически относились к феодальному строю и предсказывали

необходимость переворота и установления царства божия на земле. К ним

относился Иоахим Флорский (1132—1202), предвещавший наступление на земле

тысячелетнего царства, в котором не будет частной собственности,

неравенства и эксплуатации.

В XII—XIII вв. под влиянием школьного и университетского образования в

городах Западной Европы развивалась латинская литература (на церковные и

светские сюжеты): стихотворения с описанием природы и обличительные

произведения, осуждающие пороки духовенства. Особое место в этой литературе

занимала поэзия вагантов — "бродячие", появившаяся в Германии, Франции,

Англии и Северной Италии. Расцвет поэзии вагантов совпал с развитием школ и

средневековых университетов; носителями этой поэзии были бродячие студенты.

Их вольнодумная, озорная поэзия была очень далека от аскетических идеалов

средневековья; ваганты шли по пути создания чисто светской литературы. Они

воспевали беспечное веселье, свободную жизнь: «Бросим все премудрости,

побоку учение, наслаждаться в юности — наше назначение...» Очень остро в их

поэзии звучали сатирические антиклерикальные ноты; они резко обличали

римско-католическую церковь: «Рим и всех и каждого грабит безобразно;

пресвятая курия — это рынок грязный!»

Ваганты были связаны с традициями латинской поэзии и заимствовали у

нее стихотворные ритмы, даже когда писали пародии на богослужебные тексты.

Большое влияние на их стихи оказала античная поэзия. Иногда в стихах

вагантов звучали жалобы на их бесприютную и необеспеченную жизнь. «Не для

суетной тщеты, не для развлечения — из-за горькой нищеты бросил я учение».

Церковь не уставала преследовать вагантов и за критику пороков церкви, и за

прославление радостей земной жизни.

В XI—XII вв. оформился и был записан героический эпос, который до

этого передавался только в устной традиции. Героями народных сказаний были

обычно воины, защищавшие свою страну и свой народ; в эпических сказаниях

воспевались храбрость, сила, верность, воинская доблесть. Записанный в

условиях феодализма, героический эпос испытал на себе влияние рыцарских и

церковных представлений: героями эпоса всегда были преданные вассалы своих

сюзеренов, защитники христианства. Величайшим памятником французского эпоса

является «Песнь о Роланде», где франки оказываются жертвой низкого

предательства графа Ганелона, в лице которого автор поэмы осуждает

вероломство и феодальный произвол. Ганелону противопоставлен патриот

Роланд, считающий целью своей жизни служение императору и «милой Франции».

Но Роланд является также и верным вассалом своего сюзерена Карла: «Ведь для

сеньора доблестный вассал обязан претерпеть великие страданья: снести и

холод, и палящий жар и за него и плоть и кровь отдать...» Образ Карла

воплощает идею государственного единства и величия. Во времена крестовых

походов этот эпос служил призывом к борьбе христиан против «неверных».

Крупнейшим памятником немецкого героического эпоса является "Песнь о

Нибелунгах "(1200). В основе эпоса лежат древние германские сказания времен

«великого переселения», историческая основа произведения — гибель

Бургундского королевства, разрушенного гуннами в 437 г. Но весь характер

песни связан скорее с феодальной рыцарской Германией XII в., чем с жизнью

варварского общества V в.: при дворе бургундских королей царят рыцарские

обычаи, проводятся пышные празднества, турниры. На этом основании некоторые

зарубежные критики утверждают, что поэма — апофеоз феодальных порядков; но

это скорее осуждение злодеяний феодального мира. Произведения

средневекового эпоса типа «Песни о Роланде» или «Песни о Нибелунгах» —

выдающиеся памятники мировой культуры.

В XI—XII вв. сложился морально-этический образ рыцаря, отличавшегося

светским характером, чуждым аскетизму. Рыцарь должен молиться, избегать

греха, высокомерия и низких поступков, он должен защищать церковь, вдов и

сирот, а также заботиться о подданных. Он должен быть храбрым, верным и не

лишать никого его собственности; воевать он обязан лишь за правое дело. Он

должен быть заядлым путешественником, сражающимся на турнирах в честь дамы

сердца, повсюду искать отличия, сторонясь всего недостойного; любить своего

сюзерена и оберегать его достояние; быть щедрым и справедливым; искать

общества храбрых и учиться у них свершению великих деяний по примеру

Александра Македонского. Этот образ получил отражение в рыцарской

литературе.

Рыцарская поэзия возникла на юге Франции, где сложился очаг светской

культуры в средневековой Западной Европе. В Лангедоке получила широкое

распространение лирическая поэзия трубадуров на провансальском языке. При

дворах феодальных сеньоров появилась куртуазная поэзия, прославлявшая

интимные чувства и культ служения «прекрасной даме». Этот культ занимал

центральное место в творчестве трубадуров — провансальских поэтов, среди

которых были рыцари, крупные феодалы, короли, простые люди. Поэзия

трубадуров имела много самых разнообразных жанров: любовные песни (одним из

ярких певцов был Бернард де Вентадорн), лирические песни, политические

песни (наиболее яркие песни у Бертрана де Борна), песни, выражавшие скорбь

поэта по поводу смерти какого-либо сеньора или близкого поэту человека,

песни-диспуты на любовные, философские, поэтические темы, плясовые песни,

связанные с весенними обрядами.

Особое место в рыцарской литературе принадлежит стихотворной повести

на любовно-приключенческий сюжет, заимствованный из кельтских преданий и

легенд. Главная из них — история короля бриттов Артура и его рыцарей,

живших в V—VI вв. и собиравшихся за круглым столом. Из этих легенд

составился цикл романов, так называемый бретонский цикл о короле Артуре и

святом Граале.

Большую роль в развитии буржуазного романа сыграл французский поэт

Кретьен де Труа, создавший романы с таинственными приключениями героев,

заколдованными людьми, чудесными странами. У него были также произведения,

открывавшие новый мир глубоких человеческих чувств, к ним относится роман о

Тристане и Изольде, принадлежавший к кругу бретонских (кельтских) сказаний.

Популярность этого романа в европейской литературе ХII-ХIII вв. объясняется

тем, что центральное место в нем отводится земной, человеческой любви,

привлекавшей внимание средневековых поэтов. В целом можно сказать, что

рыцарская литература, несмотря на ее ограниченный характер, способствовала

развитию средневековой культуры, появлению интереса к личности человека и

его переживаниям.

Влияние церкви, пытавшейся подчинить себе всю духовную жизнь общества,

определило облик средневекового искусства Западной Европы. Основным

образцом средневекового изобразительного искусства были памятники церковной

архитектуры. И не только потому что церковь была главным заказчиком

художественных произведений, а потому что средневековое искусство

формировалось под воздействием религиозного миропонимания. Оно было в руках

церкви могучим средством влияния на массы в силу его доступности для всех --

и для неграмотных, и для людей, говорящих на разных наречиях. Формула

«искусство — библия для неграмотных» сохраняла значение на протяжении всего

средневековья.

С необычной яркостью средневековые художники изображали картины

страданий и бедствий. Но необходимо иметь в виду, что скульптуру и живопись

средневековых храмов нужно рассматривать не только как воплощение

религиозных догматов, но и в свете их доступности широким массам. Церковь

выступала в качестве идейного руководителя, а создавали все произведения

простые ремесленники, поэтому народное творчество вплеталось в декоративное

убранство храмов — иногда здесь появлялись изображения, чуждые христианству

(жонглеры, охотники, звери, чудовища).

За время с XI по XII в. в Западной Европе сменились два архитектурных

стиля — романский и готический. Романские монастырские церкви Европы очень

разнообразны по своему устройству и украшению. Но все они сохраняют единый

архитектурный стиль, церковь напоминает крепость, что естественно для

бурного, тревожного времени раннего средневековья. Готический стиль в

архитектуре связан развитием средневековых городов. Главный феномен

искусства готики — ансамбль городского собора, который был центром

общественной и идейной жизни средневекового города. Здесь не только

исполнялись религиозные обряды, но происходили публичные диспуты,

совершались важнейшие государственные акты, читались лекции студентам

университетов, разыгрывались культовые драмы и мистерии.

В целом же следует отметить, что средневековая культура Западной

Европы имела весьма своеобразный, противоречивый характер, что из ее глубин

выросла блестящая культура эпохи Возрождения.

4.1.Ереси

Ересь, еретики - На языке церковной догматики Ересь

означает сознательное и преднамеренное уклонение от ясно

выраженного и формулированного догмата веры христианской, и вместе с тем

- выделение из состава церкви нового общества. Ересь нужно различать:

от

1) раскола, который означает также обособление от состава церковного

союза или общества верующих, но вследствие несогласия подчиняться

данному Иерархическому авторитету, по разногласию, действительному или

мнимому в обрядовом учении.

2) от непреднамеренных ошибок в догматическом учении, происшедших

вследствие того, что тот или другой вопрос самою церковью не был, в

данное время, предусмотрен и предрешен символически.

Такие ошибочные мнения встречаются нередко притом у многих

авторитетных учителей и даже отцов церкви (напр. у Дионисия Великого,

особенно у Оригена) в первые три века христианства, когда имела

место большая свобода мнений в области богословия, а истины церковного

учения не были еще формулированы в символах и подробных

вероизложениях соборов вселенских и поместных. Источниками Е.

обыкновенно были:

1) нежелание иудеев и язычников, а также последователей

восточного дуализма, принявших христианство, окончательно расстаться

со своим прежним религиозным и философским мировоззрением, и усилия

скомпилировать в одно целое старые доктрины с новыми христианскими.

Смешение восточного дуализма с христианством произвело манихейство, Е.

Вардесана, монтанизм, мессалиан и мн. др. секты, в несколько изменившемся

виде существовавшие даже в новой европейской истории (вальденсы,

богомилы и др.). Из смешения с христианством древнего иудаизма

возникли самые первые по времени секты, с которыми боролись еще

апостолы и отцы церкви II III вв.; из стремления скомпилировать в

одно целое наиболее отвлеченные доктрины христианства (учение о

Боге-Слове) с учением о Логосе платоников и неоплатоников получили

свое начало Е. Рационалистические III и IV в. ( монархиане ,

субординационисты и т. д.).

2) Стремление более сильных умов поставить христианское учение,

данное как Богооткровенное, на один уровень с философским миросозерцанием

античного мира, обосновать его на философских и диалектических методах

последнего. Намерение у этих учителей было доброе, но по самой природе

вещей неисполнимое, и привело к рационализму, каковым и была самая

сильная Е. всех времен - арианство, с его отраслями.

3) Самобытное богословствование христианских учителей, на основании

Св. Писания и чистых начал разума, лишенное узаконенных церковью

руководительных начал - церковного предания и общего голоса вселенской

церкви, Отсутствие этих начал, при самомнении и

самоуверенности, влекло к нарушению нормального состава учения церкви.

Кроме указанных трех категорий учений - Ересей, расколов,

непреднамеренных ошибок церковных учителей, - вне состава

символического, общеобязательного для всех христиан учения церкви

находятся еще так называемая частные или личные мнения церковных учителей

и отцов церкви о разных детальных вопросах христианского учения,

которых церковь не авторизирует своим именем, но и не отрицает,

предоставляя их благочестивой пытливости верующих (таковы, напр.,

некоторые мнения Евсевия Кесарийского, Григория Нисского и др.).

Этим учением о дозволенных частных мнениях православная церковь

отличается от католической, которая во всем составе христианского

богословия хочет видеть лишь догматы. На пространстве церковной истории,

от начала церкви до наших дней, непрерывною вереницей тянется ряд

бесчисленных Е., древних и новых; из повторения старых условий

возникает повторение старых, лишь видоизмененных внецерковных учений о

христианск. догматах.

Церковь борется с ними, опровергает их, побеждает; а еретиков,

после безуспешных попыток обратить их к своему учению, предает

отлучению. Грекоримское государство, в интересах спокойствия, а также

"оберегаючи матерь свою, св. церковь", подвергает их уголовному

преследованию; еще более фанатические западноевропейские

средневековые католические государства предают их сожжению, иногда не

желая различать настоящих еретиков от людей науки, не имеющей

непосредственного отношения к церковным доктринам, но по теории

средневекового католичества долженствующих состоять в зависимости от

догматики; их примеру следует (Иосиф Волоцкий - ересь жидовствующих),

хотя и не в такой степени и не без протеста лучших представителей самой

церкви, древняя допетровская, а от части и послепетровская Русь. Значение

ересей и расколов в истории состоит в том, что, свидетельствуя

о наличности высших духовно-нравственных интересов в обществе в

данный исторический период, они, с другой стороны, вызывали на

усиленную интеллектуальную деятельность самую церковь, побуждая ее к

более подробному раскрытию и более точному формулированию своего учения,

наконец - к систематизации его, каковая для церкви Восточной сделана

была еще в VIII в. Иоанном Дамаскиным. Полное, вполне научное изучение

ересей, особенно древних, в настоящее время представляется еще не вполне

возможным; мы знаем их доктрины отчасти только по тем очеркам,

их какие находятся в ересеологических (описательных) сочинениях

Страницы: 1, 2, 3, 4