Военное сословие Японии

баз и запасов самураи покинули полуостров побежденными. Несмотря на то, что

война эта была неудачной, умершему в 1597 году Тоётоми Хидэёси было чем

гордиться. Он завершил объединение страны, начатое Нобунагой. Им было

установлено четкое социальное разделение всех слоев общества. На верхушке

этого общества, сразу вслед за императором и аристократами, стояли самураи.

Воины получили множество привилегий. Законодательно было оформлено право на

ношение воинами двух мечей. Кроме них этого права не имел никто.

Власть военных была подкреплена мощной финансовой базой, созданной в

результате успешных сражений и объединения страны. Несмотря на войну с

Корей, оживилась торговля с Китаем при посредничестве португальских

миссионеров. Получила дальнейшее развитие тактика применения больших масс

войск, в том числе с использованием огнестрельного оружия. Ружья и пушки,

лишь недавно ввезенные в Японию, японские мастера-оружейники теперь

производили сами. По качеству островное оружие не уступало европейскому.

Для самураев настал звездный час.

После смерти Тоётоми Хидэёси к власти пришел Токугава Иэясу, и в 1603

году стал новым сёгуном. На несколько столетий в стране воцарился мир.

Достигшие вершин власти самураи потеряли возможность постоянно

практиковаться в своем искусстве и из воинов медленно, но неуклонно

превращались в бюрократов, находящихся на государственной службе.

В период сёгуната Токугава официальный глава страны – император –

выполнял лишь формальные, главным образом религиозные, функции, являясь

символом божественного происхождения и единства нации. Вся полнота реальной

власти была сосредоточена в руках военного правительства Токугава. Причем,

тщательно изучив опыт своих предшественников, Иэясу принял ряд мер по

недопущению усиления мощи провинциальных военно-феодальных домов.

Подтвердив законодательно главенствующую роль в обществе военного сословия,

Токугава установил вполне определенные рамки и среди самих самураев.

Наиболее богатые представители класса, имевшие огромный доход от 10.000

коку риса в год и выше, получили титул даймё. При этом они сами делились на

три группы. В первую – госанкэ – входили три семьи, связанные с кланом

Токугава родственными отношениями. Вторая группа – фудай-даймё – была более

многочисленна, и состояла из тех князей, которые изначально поддерживали

Токугава и выступали на его стороне в исторической битве при Сэкигахара. В

третью группу – тодзама – вошли те помещики, которых Иэясу пришлось

покорять. Общее количество всех даймё государства Токугава было около 250-

260.

Помимо даймё верхушку военного общества состояло небольшое количество

личных вассалов сёгуна – хатамото (около 5 тысяч человек), имевших целый

ряд специальных привилегий и 15-20 тысяч гокэнин, ведущих свое

происхождение от гокэнин сёгуната Минамото. Эта прослойка была

безоговорочно предана своему хозяину и служила опорой полицейской власти

Токугава, так как ее представители занимали наиболее важные и ответственные

посты в государстве.

В целом основой сёгуната Токугава было сословие самураев. В официальной

Табели о рангах они занимали высшее положение, за исключением

немногочисленной и оторванной от жизни придворной аристократии. Сами же

самураи тоже различались по своему положению в обществе. Основную массу

среди них составляли байсин, находившиеся в непосредственном подчинении у

даймё, хатамото и гокэнин, и самураи низшего ранга – асигара. Их

насчитывалось несколько миллионов человек. Подавляющее большинство воинов

жило в призамковых городах. Наиболее богатые из самураев жили в собственных

домах, получали рисовые пайки. Другие же несли военную, полицейскую и

административную службу, проживая в больших домах типа казармы или

общежития и получая совсем незначительное жалование.

Некоторая часть самураев жила в деревне, выполняя там административные

функции по надзору за крестьянами, сбору налогов и так далее и получая

иногда землю в аренду для ее возделывания. Эти самураи находились в

наиболее выгодном с экономической точки зрения положении, так как всегда

имели главный источник существования – землю. Постепенно они практически

перестали отличаться по своему положению от обычных крестьян и лишь два

меча, положенные им по закону, напоминали о том, что изначально их

обладатели были воинами. Вне сословия самураев стояли бывшие буси, в

большинстве своем вставшие на путь разбоя и грабежей – ронины.

Установившийся при сёгунате Токугава мир лишил самураев возможности

воевать, огромное количество воинов, а их насчитывалось около 10% всего

населения Японии, было обузой для страны. Самураи выполняли несвойственные

им в принципе чиновничьи функции, не производя никакого общественного

продукта и существуя за счет государства. Жизнь в города среди презираемых,

но более богатых и приспособленных к мирному существованию горожан,

ремесленников и торговцев развращала буси. Их финансовое состояние

ухудшалось по мере того, как увеличивались капиталы из кредиторов, и

государство было не в состоянии защитить костяк общества от надвигающихся

грозных перемен.

Особенно это стало заметно к началу нового, 18 века. Если первое

столетие мира Токугава характеризовалось подъемом товарно-денежных

отношений, укреплением военно-феодальной системы, что было обусловлено

установлением мира и стабильности, то начиная с эпохи Гэнроку (1688-1704

гг.) вся военно-феодальная система начала переживать серьезный кризис.

Усиление экономической роли низших сословий торговцев и ремесленников

привело к зарождению капиталистических отношений, в которых самураи не

могли найти себе достойного места. Не получающие достаточного содержания,

буси вынуждены были покидать службу и заниматься делами, недостойными

воинов: торговать, осваивать ремесло, преподавать науки и боевые искусства.

Многие становились ронинами и влачили жалкое существование. В условиях

экономического и социального кризиса оказалось, что тяжелее всего было

поколебать дух настоящего воина. Новую функцию получили и многочисленных

школы боевых искусств. Теперь, когда для умелых в прошлом воинов

преподавание бу-дзюцу стало единственным источником существования, они

постарались сделать свои школы инструментом сохранения и передачи из

поколения в поколение истинного самурайского духа.

В середине пятидесятых годов 19 века началось открытое противостоянием

между сторонниками сохранения власти Токугава и теми, кто под лозунгами

реставрации императорского правления надеялся на вхождение страны в мировую

систему капиталистических отношений.

Гражданская война 1866-1869 годов, когда был свергнут режим военного

правительства Токугава, стала последней войной в истории самураев. Они

сражались в армиях обеих сторон, но независимо от того, на чьей стороне

оказалась бы победа, сами самураи победить уже не могли.[5] Реставрация в

1868 году императорской власти привела к необратимым изменениям в жизни

буси. Император Мэйдзи со своими сторонниками предпринял энергичные шаги по

реформированию государства по типу западных монархий. Не в последнюю

очередь эти реформы коснулись и самураев. В 1871 году указом императора

была сформирована новая армия численностью около 100.000 человек. В отличие

от прежних времен, воинов набирали призывным способом и не только из

воинского сословия, но и из всех остальных. В 1876 году самураям был

нанесен последний удар – запрещено ношение мечей. Их эпоха кончилась.

Глава 3. Идеология самурайства:

а) кодекс самурайской чести

Одним из следствий образования сословия воинов было оформление

специфического мировоззрения военно-служилого дворянства - бусидо -

неписаного кодекса поведения самурая в феодальном обществе, представлявшего

собой свод правил и норм «истинного», «идеального» воина.

Бусидо касалось отношения самураев к социальной феодальной общности, к

людям того или иного класса, к государству. Будучи слитым воедино с

восточной философией, бусидо носило характер практического нравоучения.

Самураи считали его методом совершенствования психической и телесной

гигиены. Бусидо нравственно осмыслило философское мироучение в целом и было

призвано научить самурая «правильной жизни» в феодальном японском обществе.

Оно совмещало в себе теорию бытия и изучение психики человека, решало

вопросы, связанные с понятием сущности индивидуума, его роли в окружающем

мире, смысла жизни, добра и зла, нравственных ценностей и нравственного

идеала.

Воин, воспитанный в духе бусидо, должен был четко сознавать свой

моральны долг, в частности свои личные обязанности по отношению к сюзерену,

должен был сам оценивать свои действия и поступки, морально осуждать себя в

случае неправильных действии, нарушения своих обязанностей и долга.

Бусидо, как способ регулирования поведения воина, не опиралось

непосредственно ни на какие специальные учреждения, принуждавшие к

соблюдению моральных норм. Оно основывалось на силе убеждения,

общественного мнения, примера, воспитания, традиций и силе нравственного

авторитета отдельных лиц, отмеченных в средневековой истории Японии.

Итак, бусидо — особая мораль, выработанная сословием воинов, входивших в

господствующий класс Японии, которая представляла собой систему взглядов,

норм и оценок, касавшихся поведения самураев, способов воспитания

самурайской молодежи, создания и укрепления определенных нравственный

качеств и отношений.

При всем том бусидо являлось сословной моралью. Он служило только

самурайству, оправдывало все его действия в отстаивало его интересы во

взаимоотношениях с угнетаемым массами.

Существует несколько основных источников бусидо: буддизм, синтоизм, а

также учения Конфуция и Мэн-цзы.

В эпоху средневековья основным в бусидо были верность сюзерену, с

которым буси находился в отношениях покровительства и служения, и честь

оружия, являвшейся привилегией воина-профессионала. Рядом с верностью стоял

принцип долга, превративший естественную настойчивость и упорство воинов в

возвышенное начало морального порядка.[6]

В моральном кодексе самураев феодальной эпохи большое значение

придавалось также катакиути — кровной мести, узаконенной бусидо в качестве

вида нравственного удовлетворения чувства справедливости. Верность сюзерену

требовала непременного отмщения за оскорбление господина.

Принцип скромности вырабатывался вследствие подчиненного положения

рядовых воинов, невозможности для них поднимать голову перед своим

господином. К скромности было близко также понятие «вежливость»,

подразумевавшее терпение, отсутствие зависти и зла.

Наряду с указанными выше основными принципами самурайская этика включала

в себя ряд второстепенных, неразрывно связанных с главными и определявших

поступки и поведение самураев. Умение владеть собой и управлять своими

чувствами было введено у самураев до большого совершенства. Душевное

равновесие являлось идеалом бусидо.

Чувство чести, сознание собственного достоинства воспитывалось у детей

самураев с детства. Честь и слава ценились дороже жизни, поэтому, когда на

карту ставилось одно из этих понятий, самурай, не раздумывая, отдавал за

него свою жизнь.

Ложь для самурая была равна трусости. Слово самурая имело вес без всяких

письменных обязательств, которые, по его мнению, унижали достоинство.

Бусидо развивало в воинах любовь к оружию, которое должно было внушать

самураям чувство самоуважения и в тоже время ответственности, так как

самурайская этика считала беспорядочное употребление меча бесчестьем и

предписывала его применение только в случае необходимости.

Бесспорно то, что идея преданности слуги своему господину имела

превалирующее значение. Однако служение господину не всегда было

бескорыстным. Самураи храбро сражались на поле боя, но и не забывали

требовать награду за свою «военную доблесть».[7]

б) харакири

Неразрывно связан и тесно примыкает к бусидо, как часть морали, обряд

харакири, появившийся в среде сословия воинов в период становления и

развития феодализма в Японии. Самураи или другие представители высших слоев

японского общества совершали самоубийство (методом харакири) в случае

оскорбления их чести, совершения недостойного поступка (позорящего в

соответствии с нормами бусидо имя воина), в случае смерти своего сюзерена

или же, когда обряд сформировался окончательно, — по приговору суда как

наказание за совершенное преступление.

Харакири являлось привилегией самураев, гордившихся тем, что они могут

свободно распоряжаться своей жизнью, подчеркивая совершением обряда силу

духа и самообладание, презрение к смерти.

В дословном переводе харакири означает «резать живот». Однако слово

харакири имеет и скрытый смысл. Если рассмотреть составное бинома

«харакири» - понятие «хара», то можно увидеть, что ему в японском языке

соответствуют слова «живот», «душа», «намерения», «тайные мысли» с тем же

написанием иероглифа.[8]

Согласно философии буддизма, в частности учению секты «дзэн», в качестве

основного, центрального жизненного пункта человека и тем самым

местопребыванием жизни рассматривается не сердце, а брюшная полость.

Таким образом, живот японцы рассматривают как внутренний источник

эмоционального существования, и вскрытие его путем харакири означает как бы

открытие своих сокровенных и истинных намерений, служит доказательством

чистоты помыслов и устремлений.

Тем не менее, харакири появилось в Японии не вдруг. Говоря о нем как о

явлении, развивавшемся и пришедшем к своему логическому завершению на

японской почве, нельзя не учитывать, что и у некоторых других народов

Восточной Азии и Сибири встречались ранее обрядовые действия, сходные и чем-

то отдаленно напоминающие по сути японское сэппуку. Стадиально их можно

отнести к более раннему времени, чем собственно харакири. Это позволяет

предположить, что обряд разрезания живота ранний период истории народов

Дальнего Востока имел боле широкое распространение и был заимствован

древними японцами, которые имели этнокультурные контакты с представителями

этих народов. Речь идет об обряде вскрытия живота у айнов, аборигенов

Японских островов, заключавшийся во взрезании брюшной полости и близко

напоминавший японское харакири.

Итак, можно предположить, что представления и обряды, связанные с

брюшной полостью человека, были характерны для многих народов Азии и в

общем схожи. Однако окончательного завершения эти представления и обряды

достигли только на японской почве, превратившись в торжественное действо по

вскрытию живота — обряд харакири.

Начиная с эпохи Хэйан (IX—XII вв.), сэппуку уже становится обычаем буси,

при котором они кончали жизнь самоубийством, погибая от собственного меча.

Тем не менее обряд не был еще тогда массовым явлением. Самоубийства путем

харакири получили широкое распространение у самураев лишь в конце XII в.,

во время борьбы за власть двух могущественных родов — Тайра и Минамото. С

этого времени число случаев харакири постоянно растет; самураи делали себе

сэппуку, чаще всего не желая сдаваться в плен или в случае смерти своего

господина.

Харакири вслед за смертью господина получило название «цуйфуку».

В период междоусобных войн харакири приобретает в сословии самураев

массовый характер. Вскрытие живота начинает доминировать над другими

способами самоубийства.

Другим поводом для сэппуку служило стремление предупредить угрожающее со

стороны феодала или правительства сёгуна наказание за какой-либо

недостойный чести самурая поступок, оплошность или невыполнение приказания.

В этом случае харакири совершалось по собственному усмотрению или по

решению родственников.

Производилось харакири также в знак пассивного протеста против какой-

либо вопиющей несправедливости для сохранения чести самурая (например, при

невозможности совершения кровной мести), в виде жертвы во имя идеи или при

лишении возможности применения своих профессиональных навыков воина в

составе дружины феодала (при утере вассалитета).

В общем, харакири было универсальным выходом из любого затруднительного

положения, в котором оказывался самураи.

Харакири (как и владению оружием) самураи начинали обучаться с детства.

Опытные наставники в специальных школах объясняли юношам, как надо начать и

довести до конца сэппуку, сохранив при этом собственное достоинство и

проявив умение владеть собой до последнего момента жизни. Однако, несмотря

на воспитание в духе дзэн и умение владеть собой, самурай мог

подсознательно потерять контроль над своими действиями вследствие ужасной

боли и умереть некрасиво: с выражением страдания, упав навзничь, с криком и

т. д., опозорив тем самым свое имя. В связи с этим и был введен институт

кайсякунин, суть которого заключалась в помощи ассистента осужденному на

харакири. В обязанность первого входило прекращение мучения самурая,

вскрывшего живот, посредством отделения головы от туловища.

Было официально подтверждено и четко определено, что смерть через

харакири является почетной смертью привилегированных сословий, но никоим

образом не низших слоев общества Японии.

в) религиозные воззрения самураев

Одновременно с расцветом японского феодализма и выделением сословия

самураев в Японии начало распространяться учение одной из наиболее

влиятельных и популярных впоследствии сект буддизма - «дзэн». В переводе с

японского «дзэн» означает «погружение в молчаливое созерцание», овладение

внешними и духовными силами для достижения «просветления».[9]

Принятие дзэн сословием воинов было закономерным. До становления системы

сёгуната воины практиковали поклонение будде Амида. Идея амидаизма была

крайне проста. Суть ее заключалась в постоянном повторении имени Амида.

Любому человеку для «спасения» (для «будущего рождения») достаточно было

только без конца повторять эту молитву. Однако с превращением самурайства в

политическую силу в период Камакура и началом его развития как сословия

феодального общества простое взывание к будде Амида, не развивавшее в воине

ничего, кроме безволия и пассивности, стало недостаточным. Самурай должен

был настойчиво воспитывать волю, акцентировать внимание на самообладании и

хладнокровии.

Вот в это время и вышли на сцену проповедники дзэн, которые доказывали,

что постоянная работа над собой, умение выделить суть любой проблемы и

сосредоточиться на ней, невзирая ни на что идти к цели имеют большое

практическое значение не только в монашеской, но и в мирской жизни. С этого

времени дзэн-буддизм стал духовной основой сословия воинов.[10]

Одной из основных причин, привлекавших самураев к учению дзэн, была его

простота. Самураю совершенно не требовалось отягощать свой ум изучением

религиозной литературы.

Дзэн-буддизм импонировал самураям выработкой у них самообладания,

хладнокровия, воли - качеств, столь необходимых для воина-профессионала.

В сочетании и связи с самодисциплиной находилось и другое качество,

прививаемое воинам дзэн, — беспрекословное повиновение господину и

военачальнику.

Страницы: 1, 2, 3