Смута на Руси: социальная катастрофа и время альтернатив

посольство, во главе которого стояли митрополит Филарет и князь Василий

Голицын; посольству было поручено настаивать, чтобы королевич Владислав

принял православие и без промедления ехал в Москву, а королю со своим

войском было предложено выйти из пределов Московского государства.

Однако планы Сигизмунда были другие: он не хотел отпускать молодого

сына в Москву, тем более не хотел позволить ему принять православие; он

намеревался сам занять московский престол, но пока не открывал своих

планов. Поэтому русское посольство под Смоленском было вынуждено вести

длительные и бесплодные переговоры, в которых король, со своей стороны,

настаивал, чтобы послы со своей стороны побудили "смоленских сидельцев" к

сдаче.

Между тем, Москва в сентябре 1610года с согласия бояр была занята

польским войском Жолковского, который скоро уехал оттуда, передав команду

Гонсевскому. Во главе гражданского правительства стали боярин Михаил

Салтыков и "торговый мужик" Федор Андронов, которые и пытались управлять

страной от имени Владислава. Летом (в июле) 1611года был занят шведами

Новгород Великий почти без сопротивления жителей, что дополняет печальную

картину общего морального упадка и разложения.

Польская оккупация Москвы затягивалась, Владислав не принимал

православия и не ехал в Россию, правление поляков в Москве возбуждало все

большее неудовольствие, но его терпели как меньшее зло, ибо присутствие

польского гарнизона в столице делало ее недоступной для Тушинского (теперь

Калужского) вора. Но в декабре 1610года Вор был убит в Калуге, и это

событие послужило поворотным пунктом в истории Смуты. Теперь у служилых

людей, и у "земских" людей вообще и у тех казаков, у которых жило

национальное сознание и религиозное чувство, оставался один враг, тот,

который занимал русскую столицу иноземными войсками и угрожал национальному

русскому государству и православной русской вере.

Во главе национально-религиозной оппозиции в это время становится

патриарх Гермоген. Он твердо заявляет, что если королевич не примет

православия, а "литовские люди" не уйдут из Русской земли, то Владислав нам

не государь. Когда его словесные доводы и увещания не оказали действия на

поведение противной стороны, Гермоген стал обращаться к русским людям с

прямыми призывами к восстанию на защиту церкви и отечества. Впоследствии,

когда патриарх был подвергнут заключению, его дело продолжали монастыри,

Троице-Сергиев и Кирилло-Белозерский, рассылавшие по городам свои грамоты с

призывами к соединению и "великому стоянию" против врагов за святую

православную веру и за свое отечество.

8. Первое земское ополчение.

Голос патриарха Гермогена был скоро услышан. Уже в самом начале 1611

года начинается широкое патриотическое движение в стране. Города

переписываются между собою, чтоб всем прийти в соединение, собирать ратных

людей и идти на выручку к Москве. "Главный двигатель восстания... был

патриарх, по мановению которого, во имя веры, вставала и собиралась Земля"

[3].

Весною 1611 года к Москве подступило земское ополчение и начало его

осаду. В это время король Сигизмунд прекратил бесконечные переговоры под

Смоленском с русскими послами и велел увезти митрополита Филарета и князя

Голицына в Польшу как пленников. В июне 1611 года поляки, наконец, взяли

Смоленск, в котором из 80.000 жителей, бывших там, в начале осады,

оставалось в живых едва 8.000 человек.

Значительная часть Москвы в марте 1611 года подверглась разгрому и

сожжению со стороны польского гарнизона, желавшего предупредить восстание,

причем было избито несколько тысяч жителей. Во главе пришедшего под Москву

земского ополчения стоял знаменитый в то время рязанский воевода Прокопий

Ляпунов, который уже давно воевал против сторонников «Тушинского вора».

Ядром ополчения стали рязанские дворяне и дети боярские, к которым

присоединились служилые люди из других уездов страны, а также отряды

казаков атамана Ивана Заруцкого и князя Дмитрия Трубецкого. После многих

разногласий и раздоров, воеводы и ополчения договорились между собою и 30-

го июня 1611 года составили общий приговор о составе и работе нового

земского правительства - из Трубецкого, Заруцкого и Ляпунова, которых

"выбрали всею землею" для управления "земскими и ратными делами".

Однако приговор 30 июня не устранил антагонизма между дворянами и

казаками и личного соперничества между Ляпуновым и Заруцким. Дело кончилось

тем, что казаки, подозревая Ляпунова во враждебных умыслах, вызвали его в

свой круг для объяснения и здесь зарубили его. Оставшись без вождя и

напуганные казацким самосудом, дворяне и дети боярские в большинстве

разъехались из-под Москвы по домам. Казаки оставались в лагере под Москвой,

но они были недостаточно сильны, чтобы справиться с польским гарнизоном.

Первое ополчение фактически распалось.

Между тем положение еще больше осложнилось. После падения Смоленска (3

июня 1611 года) польско-литовская армия высвободилась для большого похода

на Россию.

Король Сигизмунд III теперь надеялся захватить русский престол силой.

Однако новый подъем национально- освободительной борьбы русского народа

помешал ему это сделать.

9. Второе земское ополчение (Минин и Пожарский). Освобождение Москвы и

избрание на царство Михаила Романова.

Неудача первого земского ополчения огорчила, но не обескуражила

земских людей. В провинциальных городах скоро снова началось движение за

организацию нового ополчения и похода на Москву. На этот раз исходным

пунктом и центром движения стал Нижний Новгород во главе с его знаменитым

земским старостою Кузьмою Мининым, который в сентябре 1611года выступил в

нижегородской земской избе с горячими призывами помочь Московскому

государству, не жалея никаких средств и никаких жертв. Городской совет, из

представителей всех слоев населения, руководил начальными шагами - сбором

средств и призывом ратных людей. Начальником земского ополчения был

приглашен "стольник и воевода" Дмитрий Михайлович Пожарский, способный

военачальник и человек с незапятнанной репутацией; хозяйственную и

финансовую часть взял на себя "выборный человек всей землею" Кузьма Минин.

В Нижний Новгород стали собираться служилые люди из соседних уездов. К

осени 1611года в городе уже было 2-3 тысячи хорошо вооруженных и обученных

«ратному делу» воинов; они и составили ядро ополчения.

В ноябре движение, начатое Нижним Новгородом, охватило уже

значительный приволжский район, а в январе ополчение двинулось из Нижнего

Новгорода сначала к Костроме. К началу апреля 1612года ополчение прибыло к

Ярославлю, где оно простояло четыре месяца. Было создано временное

правительство- «Совет всей земли», новые органы центрального управления-

приказы. Усиленно шло пополнение войска за счет дворян, «даточных людей» из

крестьян, казаков, посадских людей. Общая численность «земской рати»

превысила 10 тысяч человек.

Узнав о движении нижегородского ополчения, Михаил Салтыков со своими

приспешниками потребовали от патриарха Гермогена, чтобы он написал грамоту

с запрещением нижегородцам идти к Москве. "... Он же рече им: "да будет им

от Бога милость и от нашего смирения благословение; на вас же изменниках да

излиется от Бога гнев и от нашего смирения будьте прокляты в сем веке и в

будущем" [4].

Земское ополчение оставалось в Ярославле около 4-х месяцев; это время

прошло в напряженной работе над восстановлением порядка в стране, над

созданием центральных правительственных учреждений, над собиранием сил и

средств для самого ополчения. Вокруг ополчения объединилось больше половины

тогдашней России; в городах работали местные советы из представителей всех

слоев населения, а из Ярославля назначали в города воевод. В самом

Ярославле образовался земский собор, или «Совет всей земли», новые органы

центрального управления-приказы. Усиленно шло пополнение войска за счет

дворян, «даточных людей» из крестьян, казаков, посадских людей. Общая

численность «земской рати» превысила 10 тысяч человек.

Помня судьбу Ляпунова и его ополчения, Пожарский не спешил идти к

Москве, пока не соберет достаточно сил. В конце июля ополчение Пожарского

двинулось из Ярославля к Москве. Услыхав о его движении, атаман Заруцкий,

увлекши с собой несколько тысяч "воровских" казаков, ушел из-под Москвы в

Калугу, а Трубецкой с большинством казацкого войска остался, поджидая

прихода Пожарского. В августе ополчение Пожарского подошло к Москве, а

через несколько дней к Москве подступил польский гетман Ходкевич, шедший на

помощь польскому гарнизону в Москве. Ополчение не пропустило гетмана

Ходкевича в Москву. В упорном сражении возле Новодевичьего монастыря

гетман потерпел поражение и отступил. Польский гарнизон, не получивший

подкреплений, продовольствия и боеприпасов, был обречен.

В сентябре подмосковные воеводы договорились, "по челобитью и

приговору всех чинов людей", чтобы им вместе "Москвы доступать и

Российскому государству во всем добра хотеть безо всякой хитрости", и

всякие дела делать заодно, а грамоты от единого правительства писать отныне

от имени обоих воевод, Трубецкого и Пожарского.

22-го октября казаки пошли на приступ и взяли Китай-город. А через

несколько дней сдались, обессиленные голодом, поляки, сидевшие в Кремле, и

оба ополчения торжественно вступили в освобожденную Москву при звоне

колоколов и ликовании народа.

Польский король Сигизмунд III пробовал организовать поход на Москву,

но был остановлен под стенами Волоколамска. Защитники города отбили три

приступа поляков и заставили их отступить.

Освобождением столицы не завершались заботы руководителей «земской

рати». По всей стране бродили отряды польских и литовских шляхтичей и

«воровских» казачьих атаманов. Они разбойничали на дорогах, грабили села и

деревни, захватывали даже города, нарушая нормальную жизнь страны.

1. Избрание на царство Михаила Романова.

Однако первоочередным был все-таки вопрос о восстановлении центральной

власти, что в конкретных исторических условиях начала XVII века означало

избрание нового царя. Прецедент уже был: избрание «на царство» Бориса

Годунова.

Временное правительство Трубецкого и Пожарского созвало в Москву

выборных из всех городов и из всякого чина людей "для земского совета и для

государственного избрания". Земский собор, заседавший в январе и феврале

1613 года, был по составу наиболее полным из московских земских соборов: на

нем были представлены все классы населения (за исключением холопов и

владельческих крестьян).

Главным был вопрос об избрании царя. Вокруг кандидатуры будущего царя

на соборе разгорелась острая борьба. Одни боярские группировки предлагали

призвать «королевича» из Польши или Швеции, другие выдвигали претендентов

из старых русских княжеских родов- Голицыных, Мстиславских, Трубецких,

Романовых. Казаки предлагали даже сына Лжедмитрия II и Марины Мнишек

(«воренка»). По настоянию представителей дворянства, горожан и крестьян

было решено: "ни литовского, ни шведского короля и их детей, ни иных

некоторых государств иноязычных нехристианской веры Греческого закона на

Владимирское и Московское государство не избирать, и Маринки и сына ее на

государство не хотеть" [5]. Решили избрать кого-нибудь из своих, но тут

начались разногласия, споры, козни и смуты, ибо среди "великородных"

московских бояр, бывших ранее союзниками или поляков, или Тушинского вора,

не находилось достойного и популярного кандидата. После долгих и

безрезультатных споров 7 февраля 1613 года выборные люди согласились на

кандидатуре 16-летнего Михаила Романова, двоюродного племянника последнего

царя из династии московских Рюриковичей - Федора Ивановича, что давало

основания связывать его с «законной» династией. Но так как они не знали,

как отнесется к этой кандидатуре вся Земля, то было решено устроить нечто

вроде плебисцита, - "послали тайно, верных и богобоязненных людей во всяких

людей мысли их про государское избрание проведывать, кого хотят государем -

царем на Московское государство во всех городах. И во всех городах и уездах

во всех людей та же мысль: что быть на Московском Государстве государем -

царем Михаилу Федоровичу Романову... " [6]. А по возвращении посланных,

Земский Собор 21-го февраля 1613 года единодушно избрал и торжественно

провозгласил царем Михаила Федоровича Романова. В избирательной грамоте

было сказано, что его пожелали на царство "все православные христиане всего

Московского государства".

11. Общий ход Смуты, ее характер и последствия.

В развитии московской Смуты ясно различаются три периода. Первый может

быть назван династическим, второй - социальным и третий - национальным.

Первый обнимает собою время борьбы за московский престол между различными

претендентами до царя Василия Шуйского включительно. Второй период

характеризуется междоусобной борьбою общественных классов и вмешательством

в эту борьбу иноземных правительств, на долю которых и достается успех в

борьбе. Наконец, третий период Смуты обнимает собою время борьбы московских

людей с иноземным господством до создания национального правительства с М.

Ф. Романовым во главе.

Борьба за власть и за царский престол, начатая московским боярством,

привела впоследствии к полному крушению государственного порядка, к

междоусобной "борьбе всех против" и к страшной деморализации, которая нашла

особенно яркое выражение в тушинских "перелетах" и в тех диких и

бессмысленных зверствах и насилиях над мирным населением, которые совершали

шайки "воровских людей".

Нет сомнения, что в середине Смутного времени (начиная с 1606года), мы

наблюдаем элементы "классовой борьбы", или восстания бедных против богатых,

но в большей мере это было всеобщее междоусобие, которое одна из

ярославских грамот второго земского ополчения характеризует в следующих

словах: "собравшиеся воры изо всяких чинов учинили в Московском государстве

междоусобное кровопролитие и восстал сын на отца, и отец на сына, и брат на

брата, и всяк ближний извлечет меч, и многое кровопролитие христианское

учинилося".

Современники точно и правильно пишут: "воры из всяких чинов", т.е. из

всех сословий и классов общества. Тушинский лагерь второго Лжедмитрия

считается характерным "воровским" лагерем, а между тем "у Вора были

представители очень высоких слоев московской знати". "Воровские люди" - это

была отнюдь не экономическая, но морально-психологическая категория - люди

без всяких морально-религиозных устоев и правовых принципов, а таковых

нашлось немало во всех классах общества, но все же они составляли

меньшинство населения. А кто были те "земские люди", которые поднялись

против домашних "воров" и иноземных неприятелей и восстановили разрушенное

"ворами" и внешними врагами национальное государство? Это были троицкие

монахи, посадские и деревенские, торговые и пашенные мужики центральных и

северных областей, средние служилые люди и значительная часть донских

казаков, - союз весьма пестрый в классовом отношении.

В период так называемого междуцарствия (1610-1613 гг.) положение

Московского государства казалось совершенно безвыходным. Поляки занимали

Москву и Смоленск, шведы - Великий Новгород; шайки иноземных авантюристов и

своих "воров" разоряли несчастную страну, убивали и грабили мирное

население. Когда земля стала "безгосударной", политические связи между

отдельными областями порвались, но все же общество не распалось: его спасли

связи национальные и религиозные. Городские общества центральных и северных

областей, возглавляемые своими выборными властями, становятся носителями и

проповедниками национального сознания и общественной солидарности. В своей

переписке города призывают одни других "быти в любви и в совете и в

соединении друг с другом", и "в том крест целовати меж себя, что нам с

вами, а вам с нами и ожить и умереть вместе", и за "истинную христианскую

веру на разорителей нашея християнские веры, на польских и литовских людей

и на русских воров стояти крепко", а потом "выбрати бы нам на Московское

государство государя всею землею Российской державы". Вожди нижегородского

ополчения, со своей стороны, призывают города соединиться, "чтоб нам, по

совету всего государства, выбрати общим советом государя, чтоб без государя

московское государство до конца не разорилося"..., "и выбрати б нам

государя все Землею... всемирным советом".

Смутное время было не столько революцией, сколько тяжелым потрясением

жизни Московского государства. Первым, непосредственным и наиболее тяжелым

его следствием, было страшное разорение и запустение страны; в описях

сельских местностей при царе Михаиле упоминается множество пустых деревень,

из которых крестьяне "сбежали" или "сошли безызвестно куда", или же были

побиты "литовскими людьми" и "воровскими людьми". В социальном составе

общества Смута произвела дальнейшее ослабление силы и влияния старого

родовитого боярства, которое в бурях Смутного времени частью погибло или

было разорено, а частью морально деградировало и дискредитировало себя

своими интригами, "шалостью" и своим союзом с врагами государства.

В отношении политическом смутное время - когда Земля, собравшись с

силами, сама восстановила разрушенное государство, показало воочию, что

государство Московское не было созданием и "вотчиною" своего "хозяина" -

государя, но было общим делом и общим созданием "всех городов и всяких

чинов людей всего великого Российского Царствия".

Список используемой литературы:

1.Соловьев С.М. Сочинения. История России с древнейших времен. М., Мысль,

1989.

2.Платонов С.Ф. Сочинения по русской истории. М., Высшая школа, 1994.

3.Каргалов В.В., Савельев Ю.С., Федоров В.А. История России с древнейших

времен до 1917 года. М., Русское слово, 1998.

4. Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций. М., Мысль, 1996.

5. Сахаров А.П., Новосельцев А.П. История России с древнейших времен до

конца XVII века. М., АСТ, 1996.

-----------------------

[1] Соловьев С.М. Сочинения. История России с древнейших времен. - Москва,

«Мысль», 1989, с.445

[2] Платонов С.Ф. Сочинения по русской истории. – Москва, «Высшая школа»,

1994, с.297

[3] Соловьев С.М. Сочинения. История России с древнейших времен. - Москва,

«Мысль», 1989, с.457

[4] Соловьев С.М. Сочинения. История России с древнейших времен. - Москва,

«Мысль», 1989, с.501

[5] Соловьев С.М. Сочинения. История России с древнейших времен. - Москва,

«Мысль», 1989, с.669

[6] Соловьев С.М. Сочинения. История России с древнейших времен. - Москва,

«Мысль», 1989, с.670

Страницы: 1, 2