Эпоха Н.С.Хрущева (1894-1971гг.)

Центральному Комитету партии и антиленинских

методах деятельности. И начался разгром -

чистки, выговоры, снятие с работы, исключение из

партии. Затем последовали аресты - это уже

подключился Лаврентий Берия.

В конце сентября 1950 года в Ленинграде

состоялся суд, проходивший по сценарию процессов

30-х годов, без участия государственного

обвинителя и защитников.

А. Кузнецов, Н. Вознесенский, М. Родионов, П.

Попков, Я. Капустин и П. Лазутин были

приговорены к высшей мере наказания и

расстреляны. Затем прошли другие судебные

процессы. Есть свидетельства, что аресты и

судебные процессы продолжались вплоть до смерти

Сталина. Как заявил в мае 1954 года Генеральный

прокурор СССР Р. Руденко, репрессиям было

подвергнуто более 200 челок. Так Маленков и

Берия избавились от конкурентов. Однако они и

предположить не могли, что тем самым расчистили

путь к власти для Хрущева.

Сохранилась фотография, сделанная на

торжественном заседании в честь 70-летия Сталина-

справа от юбиляра сидит Мао Цзэдун, слева -

Хрущев. В это время Сталин особенно приблизил

его к себе. Он настолько доверял Хрущеву, что

именно ему решил поручить наведение порядка в

московской парторганизации.

Вернулся Хрущев в Москву в 1949 году,

незадолго до юбилея вождя.

Стареющий Сталин становился все более

подозрительным. Хрущев знал, что еще весной 1949

года Молотов был освобожден от обязанностей

министра иностранных дел, а Микоян - министра

внешней торговли.

В Москве Хрущев сменил на посту первого

секретаря МК и МГК партии Г.Попова, который был

обвинен в заговорщической деятельности, но все

ограничилось лишь опалой со стороны Сталина.

Близилось 70-летие Сталина. Хрущев, который

являлся еще и секретарем ЦК ВКП (б), принимал

самое непосредственное участие в подготовке

торжеств. В печати и на радио нарастал поток

славословия в адрес “вождя”. Отовсюду поступали

производственные рапорты о выполненных

обязательствах соревнования в честь 70-летия

Сталина. Естественно, в эти восхваления

включался и Хрущев.

Тогда же Никита Сергеевич впервые увидел

Мао Цзэдуна, который незадолго до этого, в

октябре 1949 года, стал правителем громадного

Китая. Позднее Хрущев еще не раз будет

встречаться и беседовать с ним, а свой первый

зарубежный визит совершит именно в Китай, в

связи с празднованием в 1954 году 5-летия

образования КНР.

Считая себя специалистом в сельском

хозяйстве Хрущев после возвращения с Украины

энергично берется за подъем села в Московской

области. В конце 40-х годов по всей стране

началось укрупнение колхозов. Это был как бы

второй виток коллективизации, когда режим

стремился еще более ужесточить контроль за

селом,

окончательно централизовать управление ЦК ВКП

(б) “Об укрупнении мелких колхозов и задачах

партийных организаций в этом деле” с

положительной оценкой уже проведенной работы.

4 марта 1951 года в газете “Правда” была

опубликована статья Хрущева “О строительстве и

благоустройстве в колхозах”, в которой

говорилось: “Одним из наиболее важных вопросов

является сселение мелких деревень, строительство

новых колхозных сел и поселков, благоустройство

их”.2

Статья вызвала серьезное недовольство

Сталина. Второго апреля того же года принимается

закрытое письмо ЦК “О задачах колхозного

строительства в связи с укрупнением мелких

колхозов”, где говорилось, что среди части

партийных и советских работников наблюдается

ошибочное представление по ряду важнейших

вопросов колхозного строительства на современном

этапе. В письме особо подчеркивалось, что

аналогичные просчеты допущены также в известной

статье Хрущева, который полностью признал

ошибочность своей статьи.

Хрущев постарался побыстрее исправить свой

промах. “Дорогой товарищ Сталин, - говорил он в

докладной записке на имя “хозяина”. - Вы

совершенно правильно указали на подущенные мною

ошибки... После ваших указаний я старался глубже

продумать эти вопросы... Опубликовав

неправильное выступление, я совершил грубую

ошибку и тем самым нанес ущерб партии... Глубоко

переживая допущенную ошибку, я думаю, как лучше

ее исправить. Я решил просить Вас разрешить мне

самому исправить эту ошибку. Я готов выступить в

печати и раскритиковать свою статью...”1

Ход Хрущева оказался верным. Сталин простил

его, но как говорили, заявил при этом: “Хрущев

болен манией вечных реорганизаций, и за ним

следует внимательно следить”.

В эти годы в характере Хрущева начинают

проявляться черты нетерпимости, мстительности,

он временами становится грубым и даже

безжалостным. Похоже, что он успешно овладевал

сталинским “стилем работы”. В апреле 1950 года

Московский горком партии созвал совещание по

вопросам совершенствования партийного

руководства сельским хозяйством. Хрущев, который

председательствовал на этом совещании, бросал

такие реплики: “Разобраться и наказать!”,

“Исключить из партии”.

Между тем в окружении Сталина обостряется

борьба за власть, а сам стареющий вождь

неожиданно отдает на заклинание своих самых

преданных слуг. В мае 1952 года по докладу

Маленкова о злоупотреблениях в девятом

управлении МГБ 2Сталин приказал арестовать

генерала Н. Власика, начальника своей охраны.

Оказался в опале и генерал Поскребышев.

В августе 1952 года было опубликовано

постановление пленума ЦК партии о созыве XIX

съезда, а также проект декретов по пятому

пятилетнему плану развития СССР на 1951-1955годы

и проект нового устава ВКП (б). Сам съезд

проходил с 5 по 14 октября 1952 года. Однако

основные события развернулись после съезда, на

первом заседании пленума нового ЦК КПСС3.

На верхах партийной иерархии произошли

заметные изменения. Партия стала называться

КПСС. Политбюро упразднялось, и вместо него

создавался Президиум ЦК в составе 36 человек (25

членов и 11 кандидатов). Однако Сталин предложил

создать в рамках этого громоздкого Президиума

еще и бюро в составе девяти человек, которых он

также назвал лично. Помимо Сталина это были

Маленков, Берия, Хрущев, Ворошилов, Каганович,

Сабуров, Первухин, и Булганин. Однако обычно

Сталин собирал только “пятерку”: сам Сталин,

Хрущев, Берия, Маленков, Булганин.

Острая внутриполитическая борьба за власть

при дряхлеющем “Хозине” вызвала новый виток

антисемитизма - “дело врачей”. Все перипетии его

до сих пор не известны, однако есть немало

свидетельств, что Сталин, опираясь на “дело

врачей”, при помощи Маленкова и Хрущева

собирался провести чистку и отстранить Берию.

В мемуарах Хрущева довольно жестоко

отзывается об антисемитизме Сталина, считая, что

тот во всем стремился видеть происки

американского империализма,

действующего через сионистов.

Подход Хрущева совершенно однозначен - не

трожь своих! То, что именно с Ленина начинаются

избиения и репрессии без суда, - это “классовый

подход”. Но нельзя уничтожить своих! Размышляя

об этом, Хрущев, несомненно, постоянно вспоминал

и о том, сколько раз смертельная опасность

висела над ним. Недаром, диктуя свои мемуары, он

обронил:

- Все мы, ближайшее окружение Сталина, были

временными жильцами на этом свете[1].

Пока он доверял хоть в какой-то степени, вы

могли жить и работать. Но как только Сталин

переставал вам верить, он начинал с подозрением

присматриваться к вам, пока чаша недоверия не

оказывалась переполненной. Тогда наступала ваша

очередь последовать за тем, кого уже не было в

живых.

Есть не мало свидетельств: что в последний

год жизни Сталин уже ни во что не ставил своих

ближайших соратников. Что будет после него?

Смогут ли они разумно распорядиться властью? Не

начнется ли резня в его ближайшем окружении?

Вопросы эти наверняка его беспокоили, но ответа

на них он не находил.

Подобным туманом окутаны и последние дни

жизни Сталина. Множество свидетельств,

воспоминаний, документов - и, вместе с тем,

полное отсутствие ясности. В правительственном

сообщении, опубликованном только 4 марта,

говорится: “В ночь на 2 марта у товарища

Сталина, когда он находился в Москве в своей

квартире, произошло кровоизлияние в мозг,

охватившее важные для жизни области мозга.

Товарищ Сталин потерял сознание. Развился

паралич правой руки и ноги. Наступила потеря

речи”[2].

Однако большинство источников

свидетельствует, что удар со Сталиным случился

не на квартире в Кремле, а на Кунцевской даче.

Что же касается конкретной даты, то здесь

имеются довольно существенные расхождения. Сам

Хрущев называл разные даты - и 28 февраля, и 1

марта. Даже в последнем по времени источнике -

своих мемуарах - он говорит, что Сталин заболел

в феврале (т.е. 28 февраля, в субботу), однако

тут же рассказывает, что он, Маленков, Берия и

Булганин ушли с дачи после обильного ночного

ужина часов в пять или шесть утра в воскресенье,

1 марта. Сталин вышел проводить их, был в

хорошем настроении и много шутил.

Удар же него произошел, видимо, днем или

под вечер 1 марта, потому что, когда четверка

“вождей”, вызванная охраной, приехала вечером на

дачу, Сталин, видимо, уже несколько часов был

без сознания. Однако далее следует совершенно

необъяснимое: соратники не только не вызвали

врачей, но и сами не стали выяснять, что со

Сталиным, а преспокойно разъехались по домам.

Они решили, что Сталин “просто заснул”.

Спустя какое-то время снова последовал

тревожный звонок от охраны. На этот раз уже

вызвали врачей, а также пригласили Кагановича и

Ворошилова. Происходило это ночью или ранним

утром 2 марта. Вскоре на дачу к тяжело больному

отцу вызвали Светлану Алилуеву и Васия Сталина.

Абдурахман Авторханов, пытаясь объяснить

многие несовпадения и неясности, связанные с

болезнью и смертью Сталина, считает, что тот

умер в результате заговора.

Так был ли заговор против Сталина? Прямых

свидетельств этому нет. Но как понять, к

примеру, следующее высказывание Хрущева на

митинге 19 июля 1964 года, устроенном в честь

венгерской делегации во главе с Яношем Кадаром:

“Сталин стрелял по своим. По ветеранам

революции, Вот за этот произвол мы его

осуждаем... В истории человечества было немало

тиранов жестоких, но все они погибли так же от

топора, как сами свою власть поддерживали

топором”. А самое главное - почему слова о

тиранах, если они напрямую не касались Сталина

и его судьбы, в наших газетах не напечатали,

хотя их слышали по радио и в Европе?

Имеются и более определенные свидетельства,

которые, впрочем, тоже трудно признать полностью

достоверными. Такова, к примеру, версия Ильи

Эренбурга, который в 1956 году рассказывал

французскому философу и писателю Жанну Полю

Сартру, что 1 марта 1953г состоялось заседание

Президиума ЦК Партии. На нем Лазарь Каганович

потребовал от Сталина создать комиссию по

объективному расследованию “дела врачей” и

отменить намеченную депортацию евреев. Каганович

был поддержан всеми присутствующими, кроме

Берии. Сталин расценил подобное единодушие как

заранее подготовленный заговор и пришел в

ярость. Однако “оппозиционеры” не отступились от

своего, более того, Каганович демонстративно

разорвал свой партбилет. Именно тогда Сталина

хватил удар. Однако врачей к нему вызвали только

утором 2 марта.

Есть и свидетельства из других источников,

что готовилась массовая депортация и что

заместитель председателя Совмина Н. Булганин

получил от Сталина задание - подготовить для

этой цели железнодорожные эшелоны. Авторханов

полагает, что, начав дело кремлевских врачей,

Сталин тем самым подписал себе смертный

приговор.

В пятницу, 6 марта1953 года, газета

“Правда” выходит в траурном обрамлении. На

первой странице сообщалось: “5 марта в 9 часов

50 минут вечера после тяжелой болезни скончался

Председатель Совета Министров Союза ССР и

Секретарь Центрального Комитета

Коммунистической партии Советского Союза Иосиф

Виссарионович Сталин.[3]”

Бессмертное имя Сталина всегда будет жить в

сердцах советского народа и всего прогрессивного

человечества.”

Там же было напечатано обращение от ЦК

КПСС, Совета Министров Союза ССР и Президиума

ВС СССР ко всем членам партии, ко всем

трудящимся Советского Союза.

Над страной нависло горе. В бесконечных

траурных вереницах, писал в “Правде” Борис

Полевой, тихо переговаривались ошеломленные

смертью Сталина люди:[4]

- Эх, если бы можно было бы годы продлить,

жизнь бы для этого, не задумываясь отдала.

- Разве только бы вы? Миллионы ба людей

отдали...

Смерть Сталина советские люди восприняли

как трагедию. На собраниях принимались

резолюции, где предлагалось непременно

увековечить память “великого вождя и учителя”.

Например, СССР отныне читать как “Союз Советских

Сталинских Республик”, а орден Ленина

преобразовать в орден Ленина - Сталина. Одни из

москвичей пожертвовал месячное жалование на

строительство мавзолея для Сталина. Слезы,

истерика, страх перед будущим “без него”: “Что

же делать? Как же мы будем жить без Сталина? Все

рухнет. Теперь Запад возьмет нас голыми руками”.

Встал и вопрос наследования власти. За

несколько часов до смерти Сталина в Кремле

собрались все члены прежнего политбюро. По

предложению Берии главой правительства был

назначен Маленков. Маленков предложил объединить

МВД и МГБ в одно министерство внутренних дел, а

министром назначить Берию, который вдобавок к

этому стал и первым заместителем Председателя

Совета Министров. Хрущеву все это не

понравилось, но он промолчал, как, впрочем, и

Булганин. Позднее Никита Сергеевич так скажет об

этих событиях:

“Если бы мы с Булганиным сказали, что мы

против, нас бы обвинили большинством голосов,

что мы склочники, дезорганизаторы, еще при

неостывшем трупе начинаем в партии драку за

посты[5].”

Замысел Сталина о коллективном руководстве

после его смерти не был осуществлен.

Уже 5 марта, еще при живом, но лежащем в коме

Сталине, его “гвардия” восстановила свое

своевластие. 22 человека без всяких проблем в

одночасье были выведены из Президиума ЦК.

О том, что Хрущев в это время не играл

заметной роли в процессах обновления, как это

традиционно принято считать, свидетельствует и

следующее обстоятельство. В статье без подписи

«Коммунистическая партия — направляющая и

руководящая сила советского народа» появившейся

10 июня 1953 года в газете «Правда», в которой

впервые критиковался культ личности, говорилось,

что «существо политики нашей партии изложено в

выступлениях Г. М. Маленкова. Л. П. Берии и В.

М. Молотова». Как мы видим, Хрущев в эту тройку

не входил. Но уже через две недели будет

арестован Берия, начнут все больше и больше

отходить в тень Маленков и Молотов. Из веера

альтернатив, в конце концов, победит хрущевская.

Во благо или же во зло?!

Берия был арестован 26 июня 1953 года.

Существует немало версий этих событий, но

практически все сходятся в том, что ведущую роль

в устранении Берии играл Хрущев. Несомненно, он

шел на большой риск — противник был очень

серьезный. Недаром Хрущев так гордился тем, что

сумел одолеть самого Берию, и очень любил об

этом рассказывать. Одолев Берию, Хрущев решил

сразу две задачи — убрал главного соперника в

борьбе за власть и серьезно ослабил позиции

Маленкова, так как тот был силен только в связке

с Берией. Перейдя на сторону Хрущева, Маленков

допустил вторую серьезную ошибку, стоившую ему

карьеры. Первой же ошибкой было то, что он

уступил Хрущеву пост главы секретариата ЦК

партии. До сих пор нет полной ясности в вопросе

о последних днях Берии. Официальная точка

зрения: Берия был расстрелян в декабре в

соответствие с приговором суда.

После устранения (ареста или расстрела) Берии

было решено провести специальный пленум ЦК «О

преступных антипартийных и антигосударственных

действиях Берии». Он проходил с 2 по 7 июня 1953

года. Хрущеву поручили вести заседание, а

основным докладчиком был Маленков, который и

выдвинул набор стандартных обвинений: Берия

стремился поставить МВД [6]над партией и

правительством, пытался через голову партии

нормализовать отношения с Югославией, выступал

против строительства социализма в ГДР. В прениях

первым вышел на трибуну Хрущев. Говорил он не

менее часа, как всегда путано и сумбурно.

Нередко отрываясь от подготовленного текста. Он

и не пытался увязать Берию, террор и бессудные

расправы со сложившейся системой и всячески

отводил даже малейшие подозрения от Сталина.

После ликвидации Берии в паутине запутанных

интриг продолжалась подспудная борьба за власть.

Главным отныне стало противостояние Хрущева и

Маленкова. Каждый стремился использовать в свою

пользу малейший промах или недосмотр соперника,

Так, осенью 1953 года на совещании по кадровым

вопросам Маленков заявил, что аппарат

переродился и с ним невозможно проводить курс на

обновление. Слова Маленкова были справедливы,

однако это было покушение на привилегии

партийной номенклатуры. Недоумевающий и

обеспокоенный зал притих. И тут удачный ход

делает Хрущев. В напряженной тишине прозвучал

его веселый голос:

-Все это, конечно, верно, Георгий

Максимилианович. Но аппарат — это наша опора.

[7]

Ответом были бурные аплодисменты. Так

постепенно Хрущев набирал очки.

Со временем «звезда» Маленкова стала

закатываться. Все чаще звучало имя Хрущева,

который в сентябре 1953 года стал первым

секретарем ЦК КПСС. Он много выступал, по-

прежнему любил «вариться в народе». Многим

нравилась его простота, шутки, умение говорить

без всяких бумажек, хотя образованных людей он

подчас отталкивал своей грубостью,

неотесанностью и малограмотностью.

Есть немало свидетельств, что в начальный

период своего пребывания на посту первого

секретаря Хрущев старался быть покладистым не

перечить другим членам президиума, соблюдать

товарищеский тон и внешний декорум

коллективизма.

Однако постепенно, стиль руководства Хрущева

начинает меняться в худшую сторону. В борьбе за

политическое лидерство позиции Хрущева все более

укреплялись. Контролируя партийный аппарат, он

начал расставлять своих сторонников на всех

ведущих постах в партийных органах, умело

используя сложившуюся систему подбора и

расстановки кадров. Свидетельствую, что на

важнейших участках в большинстве своем оказались

те, кого в народе стали именовать «хрущевцами»,

— люди, как правило, малокультурные,

невежественные, высокомерные, потому что подбор

и расстановка людей производилась по образу и

подобию, по вкусам и прихотям Хрущева.

Хрущев выступил с инициативой освоения

целинных и залежных земель. Он считал, что это

поможет быстро и сравнительно недорого увеличить

сельскохозяйственное производство и наконец-то

накормить людей. В определенной степени это был

и политический ход, призванный ослабить позиции

Маленкова заявившего на XIX съезде, что

«проблема хлеба решена». Одним из шагов Хрущева

в то время стала передача Крыма Украине. В своих

мемуарах он всячески оправдывает этот поступок.

Д. Шепилов полагает, что Хрущеву хотелось от

себя лично преподнести Украине подарок в связи с

300-летием воссоединения Украины с Россией,

Страницы: 1, 2, 3, 4